Послевкусие…
Давным-давно, когда гостиница и ресторан при ней еще назывались «Берлин», и за соседними столиками ужинали петербургские министры, сибирские золотопромышленники и шумные актерские компании, тостующий, звякнув ложечкой о бокал, мог провозгласить: «Москва, господа, стоит на трех китах: университете, Малом театре и... «Берлине»». Впрочем, название ресторана могло быть любым. В «Московском», «Эрмитаже», у Тестова не только закусывали - проводили чествования, памятные банкеты, деловые встречи, договаривались об основании Художественного театра. Ресторан во все времена важное общественное городское пространство.
Мир делят на три сферы: земную, душевную и духовную. Соответственно в ресторане посетители или присаживаются и опускаются к плотским радостям, или восстают для общения, любования, внимания музыки. «Савой» во время праздничного послереставрационного приема контрастно делился на слои. За высшие сферы отвечает художник Томашки, разрисовавший в 1913 году своды ресторана нежными богинями и обильно заполнивший оставшееся пространство золочеными рокайльными рамами. Во время последнего ремонта направленным светом подчеркнули объем лепнины и качество живописи. На столах яства, здесь стараниями поваров оказались дары трех стихий: воздуха, земли и воды. Посередине переливающаяся смехом и приветствиями масса темных костюмов с яркими вкраплениями женских платьев. Университет был представлен преподавателями и многочисленными выпускниками. Не Малым единым, на прием пригласили тележурналистов и кинорежиссеров.
Десерт поставил точку не только в подачах, но в размышлениях о жизненных сферах. Он соединил земное и духовное. Понравился всем, был слоист, воздушен, как эфир, сладок, как долгожданные радости, и необычен. Десерт был завернут в съедобную обложку сборника Сергея Есенина «Москва кабацкая». Один из листиков выпал, но разобрать с каким стихотворением я не успел – листок растаял на языке. Никакой профанации здесь не было. Еще Пушкин посмеивался, что его друзья проживаются и ждут присылки денег из деревни, он же имеет постоянный доход с 36 букв русской азбуки. Поэты кормятся стихами и нас, читателей, окормляют.
Министр прошлого хмыкнул бы: «Вполне петербургская штучка». Сибирский купец воскликнул: «До чего Господь может умудрить человека!» А актеры Малого долго бы донимали шеф-повара, может ли он подать полное собрание сочинений. И чем десерт «Бальмонт» будет отличаться от пироженого «Чехов»?
Михаил Жебрак
автор ведущий программы "Пешком"